— Что это было? — Командир отряда поискал глазами того, кто мог бы ответить ему на вопрос. И холодный пот потек по вискам под шлемом, когда он увидел, что маг Годерак лежит неподвижно, скорчившись и вцепившись скрюченными пальцами в торчащее из груди древко стрелы, а из полусотни выделенных королем воинов на ногах осталось лишь четырнадцать. И он пятнадцатый. — Что это было? — повторил свой вопрос командир, не надеясь на ответ. Но тот все-таки пришел.

— Мы шли воевать. — Один из черепов зашевелил нижней челюстью. — Мы готовы были сражаться, но не могли отыскать своего врага. Мы были обречены скитаться до тех пор, пока не встретим противника. Вы вступили с нами в бой. Теперь вы станете такими же, как мы. Идите с нами, братья! Вы достойны того, чтобы вместе с нами сражаться со злом! Идите же!

Командир ратников попытался возразить — мол, у него приказ и все такое, — но увидел нечто, отчего волосы зашевелились у него на голове. Один за другим его убитые подчиненные вставали и, подобрав оружие, занимали места в строю покойников. Более того, оставшиеся в живых медленно, словно нехотя, двинулись вслед за товарищами. И — самое страшное! — он тоже ощутил жгучее желание последовать за своими воинами. Желание было таким непреодолимым, что он сделал несколько шагов, прежде чем нашел в себе силы к сопротивлению. Он обернулся, отыскивая взглядом мага, который привел их сюда.

— Ваше магичество? — позвал командир. — Ваше магичество, они… вы…

Но Годерак был мертв.

Мага нельзя убить обычным оружием. Но стрела принадлежала иному миру, и от нее не было спасения. Вот так неожиданно, просто и… странно.

— Ваше магичество! — еще раз позвал командир, чувствуя, что ноги сами несут его вперед. — Ваше магичество, сделайте что-нибудь!

Мага нельзя убить просто так. Маг может удержать душу в теле и уцелеть там, где от прочих людей не останется даже пепла. Маг может…

Но Годерак был мертв. И командир ратников тихо заскулил от обреченности, когда мертвецы расступились перед ним, принимая в свои ряды. В глазах потемнело, мир покачнулся, сердце пропустило несколько ударов. Сознание померкло, но человек не упал, а занял место в строю, который размеренным шагом двинулся прочь, в никуда.

В передних рядах запели песню на незнакомом языке. И ее подхватили все — и «старики», и новички.

Под ногами стертые от времени ступени крошились, рассыпаясь в пыль. Едко пахло землей, плесенью, мышами и чем-то затхлым, словно тут что-то сгнило. Но огонек свечи выхватывал из мрака только мрачные земляные своды, укрепленные полусгнившими деревянными балками и каменными глыбами.

— Долго еще? — в спину Брехта прозвучал девичий голосок.

Сорка всего два дня назад встала с постели. Она была еще бледна и слаба, но, узнав, куда и зачем хочет идти орк, настояла на том, чтобы он взял ее с собой. Подставлять еще не до конца оправившуюся девушку опасности Брехт не хотел, но Сорка закатила такой скандал, плавно переходящий в истерику с битьем посуды и угрозами выброситься из окна, что даже призраки, дождавшись ночи, перво-наперво попросили орка не упрямиться и взять ее с собой. Под таким нажимом он сдался, но взял с девушки клятву, что в случае чего она не станет вмешиваться, а просто побежит прочь сломя голову и не попытается его выручить.

— Долго еще, я спрашиваю? — окликнула она его злым шепотом.

— Откуда я знаю? Я тут раньше не был!

— Но ты же житель подземелий! Ты должен…

— Я не житель подземелий! — тихо прорычал Брехт, останавливаясь и принюхиваясь. — Да, я родился и вырос в пещерах, как мои родители и родители моих родителей, но я не подземник, если ты это имеешь в виду! Я не умею видеть сквозь стены, договариваться с камнями и не знаю наречия Сердца Гор. Я просто очень хорошо вижу в темноте, у меня острые слух и обоняние и врожденное чувство направления! И сейчас я пытаюсь сориентироваться, а ты мне мешаешь! Зря я тебя взял!

— Ничего не зря! — мигом заспорила Сорка. — Кто тебе свечку держит?

В доказательство она подняла свечу повыше, и Брехт тихо фыркнул, проворчав себе под нос что-то вроде, что это заявление можно трактовать по-разному.

— Что-что? — заинтересовалась Сорка.

— Ты еще несовершеннолетняя, так что тебе рано знать некоторые вещи! — отрезал орк. — А сейчас помолчи! Я пытаюсь определить, куда двигаться дальше!

Спуск закончился, и сейчас они стояли на небольшой площадке. Главный коридор уходил вдаль, справа и слева открывались боковые ответвления. Имелась и плотно закрытая дверь. Судя по запаху, за ней когда-то был винный погреб.

— Нам туда! — Высунувшись из-за его плеча, Сорка ткнула пальцем в боковой проход.

— С чего ты взяла?

Вместо ответа девушка пожала плечами.

Помня о том, что она все-таки шаманка, да еще и из необычного народа, Брехт не стал с ходу отвергать ее предложение, а снова принюхался и прислушался. На первый взгляд ход ничем не отличался от остальных, но если его выбрала шаманка, почему бы и нет?

Он уже двинулся вперед, когда его остановил сердитый шепот:

— Погоди!

Обернувшись, Брехт заметил, что Сорка прикручивает к балке суровую нитку, отмотанную от клубка.

— Что это?

— Я запасливая! — похвасталась девушка. — Я решила, раз это лабиринт, надо подстраховаться. Если заблудимся, можно вернуться, держась за нитку! Я распустила чулки, которые дала мне госпожа Арала.

Брехт пожал плечами. Как любой коренной обитатель пещер, он умел ориентироваться под землей и мог просто-напросто вернуться по запаху своих следов.

Они пошли дальше, теперь чуть медленнее. Сорка то и дело останавливалась и разматывала клубок. Брехту такие остановки были на руку — он всякий раз чутко прислушивался, принюхивался и…

И все равно чуть не прозевал обитателя этих мест.

Резкий противный визг заставил их обоих присесть, а потом какая-то тень промелькнула над ними. Сорка завопила во все горло, уронив свечу и оставив их в кромешной темноте, а Брехт, выругавшись, вскинул талгат, наугад полоснув им в сторону источника звука.

Визг захлебнулся, сменившись злым поскуливанием дворняжки, которую жестоко пнули ногой. Затем тварь атаковала снова, и опять, отмахнувшись наугад, орк попал кончиком талгата по чему-то материальному. И снова послышался скулеж. Третий удар Брехт нанес, уже ориентируясь на поскуливание. Лезвие с тихим хряском вошло во что-то мягкое. Послышалось противное хлюпанье, потом запахло гнилью, и нечто упало к ногам орка. Он выдернул оружие и отступил на шаг, нашарив левой рукой стену.

— Сорка?

Девушка чихнула.

— Что это было?

— Откуда я знаю? — пожал плечами орк. — Ты как? Можешь видеть в темноте?

Рядом вспыхнули две желтые точки. Присмотревшись, Брехт понял, что это светятся глаза его спутницы. Но как? Здесь не было совершенно никаких источников света! Даже он, со своим ночным зрением, лишь различал неясные контуры предметов.